В Заповеднике работало три лесника. Глобальная проблематика была для них не темой для кухонных бесед, а непосредственным предметом и инструментом их профессиональной деятельности. Все трое были активными и бескорыстными защитниками природы, однако свои задачи понимали по–разному, в соответствии с собственной жизненной философией.

Для Первого – Заповедник представлял из себя территорию, которую следует окружить колючей проволокой и вышками с пулеметами (охранительная идеология). Он был достаточно пожилым человеком, воспитанным еще при сталинском режиме. Для Второго – Заповедник представлялся чем–то вроде датчика или прибора, с помощью которого наука может следить за глобальными экологическими процессами. У него было инженерное образование, и он был выходцем из столичного города (познавательно–потребительская идеология). Третий же говорил просто: "Заповедник – это храм". Он был против того, чтобы отстреливать всех желающих войти в Заповедник, однако активно противодействовал тому, чтобы использовать Заповедник как лабораторию. Торговцам, пусть даже торговцам знаниями, не место в Храме. Они работали вместе, часто спорили, однако успешно делали одно общее дело до тех пор, пока пути их не разошлись. Каждый из них прошел свой путь до конца.

Тот, кому Заповедник представлялся амбразурой, из–за излишнего, с точки зрения начальства, природоохранного рвения был отправлен на пенсию. Некоторое время он еще пожил в помещении, принадлежащем Заповеднику, продолжая свою деятельность как общественник, до конца воюя со всеми нарушителями. Но границы Заповедника рухнули, как и границы СССР. Там он и скончался.

Тот, кто относился к Заповеднику с поклонением, как к Храму, также не долго удержался в нем. Вступив на полосу внешних и внутренних конфликтов, вынужден был уйти, и обратился. Он прошел путь от мирянина до деревенского батюшки.

Дольше всех удержался технократ, он же – человек так называемых демократических убеждений. Ему все–таки удалось развернуть на кордоне лабораторию и затем … покинуть Заповедник, так как финансирование прекратилось, а кордон превратился в пограничную заставу. Сам же он "вышел" в Интернет, где продолжает свою экологическую деятельность.

Для этих людей Заповедник был не просто формой жизни или смыслом жизни, а самой жизнью, во всей ее полноте. Чтобы выйти из него, нужно было прежде умереть, или физически, или личностно, заново осознав и пересоздав себя для новой жизни, то есть так или иначе пройти через смерть.

Любопытно в этой истории то, как сработали личностные экологические и социально–политические установки этих людей и как совпало это с процессами, происходящими в это время в нашем обществе. В их судьбе, как в зеркале, отразилась история страны последних лет.

Один из лесников однажды высказал автору этих строк интересную мысль: "Заповедник – центр актуального Мира – зеркало цивилизации, он высший продукт человеческой деятельности. Находящийся в нем и смотрящий из него на Мир обречен переживать в своей душе глобальные противоречия современности и отвечать каждодневно своими поступками на "проклятые" вопросы. Те же, кто живет в условиях "дикой" природы, то есть в современном городе, ограждены от этих вопросов суетой и пустыми хлопотами. Им легче."

Связь между личной судьбой, личной философией (мировоззрением) и глобальной экологической проблематикой сегодня осознается немногими. Достижение этого понимания массовым сознанием привело бы к снятию экологической проблемы. С появлением глобальных проблем философия, а вместе с ней и наука в целом, приобрела новое измерение, его иногда называют человеческим. Нравственные (ненаучные) вопросы незримо вошли в физические формулы и философские доктрины. Достаточно вспомнить общественную деятельность отцов–бомбоделов А.П.Сахарова и Эдварда Келлера, а также широкие научные дискуссии по поводу этических проблем различных наук и появления целых научных направлений, например Биоэтики.

Основной проблемой философии становится сегодня глобализованный вопрос Гамлета "Быть или не быть". Ответ "не быть" приводит к утрате Смысла Жизни, то есть к самоубийству, свершаемому в той или иной форме. Но для того, чтобы сказать "Быть", недостаточно это сказать, необходимо научиться говорить действием изменения собственного образа жизни.

Личность формирует свой собственный образ жизни. Образ жизни – функция личностных качеств человека, и прежде всего способности осознания себя как свободного человека. Судьба человека это не какой–то Фатум, а продукт образа жизни, правда, лишь в той степени, в какой человек считает себя свободным. Личностная судьба и все события, которые происходят с личностью, не случайны, а детерминируются личностью, ее отношением к окружающему миру, мировосприятием, мировоззрением, личностной философией. Как говорят, кирпич никому просто так на голову не падает.

Сегодняшнее мировоззрение не может уклониться от видения глобальных проблем, так как не осталось больше мест на земле, где бы они не были ясно осязаемы. Не увидеть их можно только сознательно закрывая глаза. Следовательно, отсутствие в индивидуальном мировоззрении и обыденной жизненной философии глобальных и экологических императивов может означать только личностную ущербность (потерю целостности), безответственность и, в итоге, утрату контроля за судьбой. Такой человек добровольно отдает свободу в обмен на "превратности" судьбы и на право винить кого–нибудь в собственных неприятностях. Психологически это означает усиление экстернальности (перенос ответственности на внешние причины) с одновременным ослаблением интернальности (личная ответственность за происходящее).